Гуров понимающе кивнул в ответ и произнес:

– Вы сами себя ставите под удар, боясь официально обвинить этих подонков. – Его голос звучал уверенно, без малейшего намека на сомнение. – Кто знает, что еще могут сделать эти садисты, уверенные в том, что любые их проделки безнаказанно сойдут им с рук?

– Мы боимся того, что их опять отпустят, и все будет точно так же, как в прошлый раз, – хмуро пробурчала Маргарита.

– Это исключено. Мы их забираем с собой, в нашу КПЗ. Оттуда их никто не отпустит без санкции начальника главка генерал-лейтенанта Орлова. А он к таким гусям лапчатым относится очень сурово. Суда и отсидки им не избежать, гарантирую.

Сестры переглянулись, некоторое время думали, после чего Маргарита решительно объявила:

– Хорошо! Мы верим вашему слову и заявления сейчас напишем. Надеюсь, хуже не будет.

– Можете не сомневаться, они сядут, – заявил Лев Иванович.

Сестры вооружились авторучками, сели за стол и начали писать заявления, заглядывая друг к другу. В принципе, можно было написать одно общее, но Гуров про себя согласился, что два – это лучше, поскольку смотреться будут солиднее.

Когда заявления были готовы и Лев Иванович собрался уходить, он задержался у выхода из зала, окинул взглядом сестер и неожиданно спросил:

– Девчонки, вам такая жизнь не надоела? Вы молодые, неглупые, красивые. Неужели не задумывались, на что уходит ваша жизнь? Вы же понимаете, что при некоторых нынешних обстоятельствах она может оборваться в любой момент. Да и на долгожительство рассчитывать было бы наивно. Про СПИД говорить не буду. Про это вы и сами знаете.

– От него сейчас лечат, – вполголоса проговорила Маргарита.

– Не лечат, а подлечивают, подавляют ВИЧ химическими препаратами, чтобы он не слишком подрывал иммунитет, – произнес Гуров с заметным сожалением в голосе. – Да, сейчас и носители ВИЧ рожают. Но что за жизнь у их детей? Если вдруг сверстники узнают, что у их мам вирус, то они не так уж и редко становятся изгоями. Но есть и иные угрозы. Женщины, имеющие много партнеров, большинство из которых не слишком-то соблюдают правила интимной гигиены, очень сильно рискуют заработать онкологию.

– Что, это правда? – недоуменно спросила Арина.

– Вон стоит ваш ноутбук, наверняка подключенный к интернету. – Лев Иванович взглядом указал в сторону стола, приткнувшегося в углу. – Включите его, наберите в поисковой системе запрос на эту тему. Думаю, полученные ответы вас впечатлят. Ну ладно, пойду я. До свидания! – Он вышел из дома и направился к «Пежо».

Когда сыщик уже подошел к своему авто, он краем глаза заметил двух парней, которые подбежали к двери предпоследнего подъезда и позвонили в сто четвертую квартиру.

Гуров остановился и прислушался.

– Ритусь! Ариша! Мы пришли! – залихватски, с многозначительной интонацией объявил один из этих визитеров.

– Кто? – донесся голос из динамика домофона.

– Витек и Костя. Открывайте! – уже с нотками раздражения в голосе потребовал парень.

– Витек! Костя! Ставлю вас в известность, что лавочка закрывается. Все! Хватит! Допуск на нашу территорию только для тех, кто пришел делать предложение.

– Чего? – ошарашенно протянул Витек. – Ты что, совсем одурела? Да кому ты нужна?

– Ах так! Тогда вообще забудь сюда дорогу! Навсегда! Понял?

В динамике раздался щелчок, и он умолк.

– У нее что, крышу сорвало? – все никак не мог успокоиться расходившийся Витек. – Да я им, этим шлюхам, сейчас окно выставлю! Они у меня получат! Какие-то девки возомнили о себе не знаю что! – Он подобрал из травы камень, направился к окну и в этот момент услышал строгий мужской голос:

– Что, на пятнадцать суток напрашиваемся?

Витек оглянулся и недоуменно воззрился на рослого незнакомца.

– Костя, а тебе не кажется, что дядя хочет отхватить хороших люлей? – спросил он.

– Эй, ты полегче! – с опаской в голосе осек его Костя. – А то сейчас, чего доброго, нарвемся мы с тобой на грубость.

– Что, страшно тебе? – Витек презрительно фыркнул. – Ну и ладно. Я с ним один сейчас разберусь!

Однако его разборка как-то не задалась. Парень, схваченный за ухо железными пальцами, взвыл от боли. Он тут же увидел удостоверение сотрудника уголовного розыска, поднесенное к самому его носу, сразу же струсил, заойкал, начал извиняться и уверять, что его слова были всего лишь шуткой.

Гуров разжал пальцы, придержал хулигана за плечо и заявил:

– Имей в виду, если поступит хоть одна жалоба на то, что ты тут бузишь, сядешь сто процентов! Вон, видишь в «Пежо» двое излишне крутых? Сегодня им придется ночевать в КПЗ. Потом их будут судить, и они получат сроки.

Приятель Витька заглянул в машину и с тревогой проговорил:

– Закира и Федьку замели! Говорил я тебе!

Витек, окончательно деморализованный, просительно держа перед собой руки, торопливо пролепетал:

– Зуб… то есть слово даю, что сюда я больше ни ногой! Обещаю! Гражданин начальник, ничего плохого вы больше обо мне не услышите! Здоровьем клянусь!

– Ну, хорошо, на первый раз поверю. Но имей в виду, Витя, память у меня фотографическая. Если обманешь!.. Ты понял! – сурово отрубил Лев Иванович и направился к машине.

Сев на свое место, он коротко обронил:

– Никакого порядка! Полный бардак!

Гуров запустил мотор, включил передачу и покатил по улице Крайней в сторону Ботанической.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться? – несколько заикаясь, неожиданно проговорил носастый лейтенант.

– Ладно, обращайся. Только я тебе сейчас уже не «товарищ полковник», а «гражданин начальник», – не оглядываясь, поправил его Гуров.

– То есть гражданин начальник! Я и сержант Алтыбеков в самой полной мере осознали то, как неправильно себя вели! Я клянусь, что подобного больше не повторится! Отпустите нас, а? У меня семья, двое детей. Сейчас жена позвонила. У старшего, Вадьки, ему четыре года, воспалилась десна, пол-лица разнесло. Как они без меня будут?

– Об этом раньше надо было думать! – хмуро проговорил Лев Иванович, сворачивая на Ботаническую. – Сейчас, наверное, и Алтыбеков вспомнит о своей семье. – Он взглянул на сержанта и спросил: – Она у тебя тоже есть?

– Я еще не женат, у меня девушка на Ставрополье. Собирались свадьбу сыграть, – понуро произнес тот и спросил: – Гражданин начальник, а сколько нам дадут?

– Это будет суд решать. – Гуров говорил спокойно, как учитель, объясняющий детям новый материал. – Но вначале будет следствие, которое установит все эпизоды ваших похождений. А они у вас очень богатые! Как я понял из разговоров с жильцами этого дома, наследили вы здорово. Помимо рукоприкладства в отношении сестер Мукомахиных, причем неоднократного, вы совершили избиение еще одного жильца этого дома. Думаю, таких эпизодов в вашей так называемой правоохранительной деятельности наберется немало.